Колокола-колокольчики

Ольга Куранова

"...Этот звон много мне говорит"

РОССИЯ прожила оглушительно тихий век - в ней более полстолетия практически не звучали колокола... Не звучали повсеместно, дружно, как всегда было принято на Руси, где колокола с древности размеряли течение дней городов и сел. Церковные звоны сопровождали будничную жизнь, радовали благовестом в праздники... XIX век слыл веком колокололитейного искусства России. Но нам, не таким уж и далеким потомкам, трудно это представить: в советские годы тысячи российских культовых колоколов были варварски уничтожены, а литье их прекращено.

Новый уклад жизни прервал существование не только церковных колоколов, 20-е годы XX столетия стали последними в истории создания их младших звонких "собратьев" колокольчиков: и поддужных (под дугой), и сигнальных - пожарных, станционных - при железнодорожных станциях.

Звенит-утешает?

Колокольцы, колокольчики - очень красивая страница в истории русских колоколов. Что интересно, открыта и написана она в основном не историками-профессионалами, а... любителями, собирателями старины - точнее, теми, кого уважительно именуют коллекционерами-исследователями. Ими собраны и изучены колокольчики ямские, коридорные, настольные (для вызова прислуги), свадебные, рыбацкие, а также бубенцы-бубенчики, коровьи ботала, кутасы, ропотни и гремки (прообразы колокольцев-побрякушки на шее скота для наслышки на выпасе, а в старину еще и для оберега). Вот сколько "родни" набралось у колоколов!

Колокололитейное производство в России (уже советской) продержалось до 1927 года. Это был последний год существования завода братьев Усачевых в Валдае. Прежде в маленьком магазинчике Усачевых, прямо на станции, проезжающие могли купить любые колокольчики. И в 20-е годы была еще у них такая редкая возможность. Кто же мог знать, что это был "последний шанс"!

Сегодня, в начале XXI века, единственный в России Музей колокольчиков открыт и действует в Екатерининской церкви города Валдая. (Общеизвестно, что Валдай в прошлом - крупный центр литья ямщицких колокольчиков.) Туда коллекционеры съезжаются на колоколоведческие конференции.

До сих пор колокольчиков в частных собраниях больше, чем в российских музеях. Крупнейшая частная коллекция - в Ростове Великом (собрал В.Ким) - 2100 экземпляров. 1150 - у коллекционера-исследователя В.Хрунова из г. Чехова Московской области. В Нижнем Новгороде - около 1000 колокольчиков периода 1800-1917 годов - в собрании Л.Крайнова-Рытова.

Свыше 20 лет Леонид Леонидович увлечен историей колоколов и является региональным представителем Ассоциации колокольного искусства России (АКИР). Главный предмет его исследований - именно колокольчики, особенно ямские - наиболее редкие экземпляры певучей бронзы.

Сожалеть о том, что все "в руках частников", здесь не стоит. Не тот случай. Благодаря энтузиастам сбережены порой единственные на всю страну образцы колокольного литья. Коллекционеры-подвижники делают открытия, "раскапывая" никому не известные сведения о промысле, мастерах и предметах своего собирательства. Особенно нежная привязанность отдана ямщицкому (поддужному) колокольчику, который давно стал поэтическим символом России.

"Звону много - веселей дорога!"

Нет, не случайно колокольчик (а не рожок) прижился на русских почтовых и курьерских тройках. Как средство сигнала - "уступи дорогу!" - оба были хороши. Но колоколец, миниатюрная копия колокола, естественно, стал неотрывной частью русского быта. Более того - легендой, поэзией, фольклорным явлением. Кто ж не помнит - "Вот мчится тройка удалая... и колокольчик, дар Валдая..." - ну и так далее.

В конце XVIII века в России учредили "образцовую почту", то есть ввели первые регулярные почтовые линии: кибитки с почтой двигались по дорожному расписанию, с ямщиками, от стана к стану. Дороги под это дело расширили, лошадей стали запрягать не "гусем", а в ряд - "тройкой". Чтобы издалека заявлять о своем приоритете на тракте, ямщики-гонщики поначалу... лихо свистели. Введение сигнального рожка - "немецкой моды" - они упорно саботировали. За свист и наказаны бывали не раз - батогами биты, но все без пользы.

Когда и кому пришла идея подцепить на дугу коренника литой крикливый колокольчик - доподлинно неизвестно. Произошло это приблизительно в 70-е годы XVIII века. И полюбился звон и ямщикам, и ездокам... А дальше, на почве этой всенародной любви, пришло время назреть новому конфликту. Колокольчики распространились очень широко, и звук из-под дуги частных повозок начал сбивать с толку ямщиков почтовых троек. И вправду, не поймешь: курьер ли мчится по дороге или веселый барин решил покататься со звоном? Выход, конечно, нашелся - запретить колокольчики для частного пользования. А запреты на Руси - дело известное. Звона колокольчиков не убавилось, но вошли в моду еще и бубенцы - известные с древности шарообразные колокольчики, внутри которых катается, встряхивается дробина или две. За тихий воркующий звук (не то звон, не то рокот) их и называли - воркунами: "Поехали с воркунами!" А сколько любования в народных прозваниях бубенцов: воркунцы, позвонцы, ширкуны, болхари, глухари, балабончики, гормотунчики...

"Кто меня купит, тот щаслив будет"

И бубенцы - предмет собирательства, но с колокольчиками - не сравнимы по значению и ценности. Бубенчики, как правило, безымянны (надписей на них нет), да и большим разнообразием не отличаются.

Иное дело - колокольчики! Мастерство в литье их действительно достигло вершины в XIX веке. Долгое время это был кустарный промысел: мастера-самоучки проживали вдоль почтовых трактов. В конце столетия в России действовали солидные литейные заводы наряду с мелкими фабричками-мастерскими. Сложились центры литья: Валдай, Касимов, Слободской, Тюмень, Вологда, Павлово, Рязань, Чебоксары. Позднее - село Пурех Балахнинского уезда Нижегородской губернии. В Пурехе и "блись Пуреха" известны целые династии литейщиков. Нижегородец Крайнов-Рытов насчитывает в этих краях 13 "колокольных" сел и деревень и 60 мастеров! Самые знаменитые - Клюйков, Веденеев, братья Трошины.

Соответственно и колокольчиков было превеликое разнообразие. На Нижегородской ярмарке, к примеру, в конце ХIХ века большим спросом пользовались: "дар Валдая", сибирские, граненые, гладкие, гречушные... более 70 видов по прейскуранту, да каждый сорт еще различных размеров! Надо сказать, что к тому времени запреты на "частные звоны" уже давно отпали, конная почта и "ямская гоньба" ушли в прошлое - ведь появились железные дороги.

А колокольчик под дугой все не смолкал: пел, звенел, басил, дребезжал, гомонил, заливался... Под дугой "плясал" уже не один, а два или три и даже до пяти колокольчиков, подбираемые в созвучия. Без них не обходился ни свадебный "поезд", ни катания на тройках на Рождество, Новый год, Пасху.

Мысль, оставленная в бронзе

Не только звучанием и красотой формы привлекает колокольчик. На настоящих старинных колокольчиках (ценных для коллекции) обязательно имеется надпись - на так называемой "юбочке". Они и называются поэтому - подписные. Что подписано? Имя мастера, время изготовления, а главное - фраза, представляющая собой то известную песенную строку (или ее часть), то поговорку, напутствие, потешку, загадку и даже (редко) ненормативную лексику.

Самая распространенная колокольная надпись - "ДАРЪ ВАЛДАЯ" и ее варианты. Любимая - на свадебных колокольчиках - "КОГО ЛЮБЛЮ ТОГО ДАРЮ". На самом деле подписей сотни и сотни: что ни мастер - своя. А мастер-то был кустарный, провинциальный, малограмотный. Отсюда и жанр подписи - разговорный, что так удивительно смотрится в долговечном материале - бронзе. И все же эти строчки, отлитые в бронзе, необычайно милы, добродушны, бесхитростны: "МЕНЯ СОБОЙ ВОЗМИ ОТЪ МАСТЕРА БАСКОВА", "ЗВЕНЮ ПОТЕШАЮ ЕДУ ПОСПЕШАЮ", "КУПИ МЕНЯ Я УВЕСЕЛЮ ТЕБЯ", "ДЕШЕВО ЛЮБО ДАРЮ ДРУГУ". Были "мысли" и более пространные: "ПРОЩАЙ МИЛЫЯ МОЯ ЕДУ В ДАЛЬНЫЯ КРАЯ". И целые поучения: "ВОТЪ СТАРЫ ДРУХ ЛУТЧИ НОВЫХ ДВУХ"...

Тема надписей и декора поддужных колокольцев бесконечна. Тут интересно то, что по подписям все еще обнаруживаются новые, неизвестные прежде имена мастеров колокольного литья. Имена-открытия есть и в нижегородском собрании Крайнова-Рытова: Лев Рязанов, г. Чебоксары (1810), Федор Гагин, г. Слободской (1817), Никифор Баранов, г. Касимов (1835).

А есть ли будущее у российских колокольчиков? Как у объектов коллекционирования - да. Совершенство форм, чудесный радостный звон изделий прежних мастеров восхищали и будут восхищать многих. И стимулирован на творческий поиск и открытия в истории.

Эпоха колокольчика избрала его своим звуковым символом. Ну а наш век, возможно, останется в памяти мелодичными трелями мобильных телефончиков и пейджеров?

Опубликовано в Коллекции НГ от 04.04.2001